Сдав экзамены за второй курс университета, сын решил, что его образование будет неполным, если он не окончит «школу жизни и мужества». Проще говоря, он счел необходимым послужить Отечеству и сам, без повестки, пошел и «сдался» в военкомат. Желание здравое и мною одобренное, тем более, что я и сам четверть века провел в строю.
В результате проведенного в сентябре (более чем за месяц собственно до призыва) представителем из войск тестирования и собеседования сына отобрали для обучения на специальность, требующую оформления допуска к совершенно секретной информации. Тогда же необходимые для этого документы были отправлены «куда надо». В начале ноября отобранных отправили в учебную часть, а 26 ноября состоялось принятие присяги. Несмотря на то, что я уже 20 лет не связан с армией, меня трудно чем-либо удивить. Но в этот раз удалось. На принятии присяги 180 новобранцами присутствовало около 500 родственников и знакомых со всей Украины. Ничего подобного в прежние времена не бывало. Возможно потому, что королевство было немного побольше. А возможно, воинская служба действительно стала почетной. В любом случае, впечатляет.
Также удивило присутствие попа и проведенный им обряд освящения (посвящения?) всех новобранцев скопом, стоящих в строю. На Украине церковь отделена от государства, а армия – государственная организация. Следовательно, исполнение церковных обрядов – личное дело каждого и не может проводиться в приказном порядке. С большой степенью вероятности можно утверждать, что эта процедура для многих из стоящих в строю солдат и присутствующих родственников явилась оскорбительной. Тем более, что и в числе верующих в строю, наверняка, стояли не только представители православной концессии.
Тем не менее, не обращая внимания на мелочи и обычную в таких случаях «показуху», сложилось впечатление, что командир и офицерский состав части – на своем месте и делают максимум из того, что в их силах. Порядок и дисциплина в части – образцовые. Однако, есть «мелочи», которые носят системный характер. Так, например, из-за «недостаточного» снабжения часть новобранцев одета в обмундирование «второй категории» («сэконд-хэнд» на новоязе). Некоторые офицеры обуты в видавшие виды или неформенные ботинки. Видимо, одной из причин постоянного сокращения армии, среди прочего, является то, что ее уже не во что одевать. Возможно потому же в холодную погоду офицеры были в летних плащах. А то, что канцелярские принадлежности и прочая бытовая мелочь покупается ими за свой счет, а полы в казармах скребутся добела как столешница, а не красятся и не мастичатся, означает, что часть не получает необходимых средств для бытовых нужд.
Не обходится и без обычных армейских чудачеств. (Кстати, самым известным чудаком был Суворов). Например, солдат обязан носить расческу и носовой платок, упакованные в специальный футляр, изготавливаемый по оригинальной технологии из прозрачной пластиковой бутылки. В связи с этим вспоминаю своего командира дивизии, требовавшего от офицеров носивших усы иметь при себе миниатюрные ножнички (естественно – в футляре) для их (усов) подстригания. Приказы командиров не обсуждаются. На очередном строевом смотре полка, проводимом командиром дивизии, один из офицеров вынул из карманов и предъявил ножнички, механическую машинку для стрижки волос, механическую бритву и большие ножницы. Все в футлярах. Командир полка едва не упал в обморок, а комдив, хмыкнув, спросил: «А большие ножницы зачем?» – «Стричь ногти на ногах». Больше он о ножничках не вспоминал. Он был умный командир и умелый воспитатель, дослужился до генерал-полковника, я до сих пор вспоминаю его с пиететом. Тем не менее, возникли вопросы, которым я со своим «совковым» мышлением не смог дать вразумительного объяснения. Например, порядок увольнения из расположения части. Вот что говорит об этом устав внутренней службы:
«217. Військовослужбовці строкової служби, які не мають дисциплінарного стягнення у вигляді позбавлення права на чергове звільнення, користуються правом на звільнення з розташування військової частини. (…)
Військовослужбовці строкової служби звільняються з розташування військової частини командиром роти у визначені командиром військової частини дні й години та у встановленому ним порядку. (…)
Дозвіл на звільнення дається почергово. Черговість звільнень контролюється заступниками командирів взводів.
218. За дозволом на звільнення військовослужбовець звертається до свого безпосереднього командира (начальника). Наприклад: « Товаришу сержанте, прошу дати мені дозвіл на звільнення до 23-ї години»(…)
Как видим, военнослужащие срочной службы не имеют права на увольнение из расположения части, а только пользуются правом. В определенных условиях увольнение может быть запрещено вообще. В то же время порядок увольнения определяется командиром части и может иметь свои особенности в рамках устава. Порядок увольнения в данной части тоже имеет свои особенности. Выглядит это примерно так. Не позже четверга родители должны позвонить командиру роты о том, что они собираются приехать на выходные (благо, мобильные телефоны появились). После чего солдата к субботе оформляют в увольнение и передают на КПП приехавшим родителям из рук в руки. А по окончании увольнения родители передают его дежурному по КПП.
Очевидно, что имеет место дискриминация, если так можно выразиться, по территориальному признаку. В результате в увольнение ходят только солдаты из местных (часть дислоцируется в крупном городе). А так как мажоры в армии не служат – большинство родителей не в состоянии ездить издалека. Поэтому подавляющая часть солдат в увольнение и не ходит. По сути, она наказана лишением увольнения на весь период службы. Да и для местных солдат порядок увольнения сомнителен. Я в свои 20 лет, будучи старшим офицером батареи, нес боевое дежурство в 40 км от границы с ФРГ. А мой 20-летний сын должен ходить со мной за руку.
Молодые солдаты знали, кем они станут после «учебки» и этим гордились. Особым предметом гордости являлось то, что они, как носители военной тайны, в течение пяти лет после армии не смогут менять гражданство Украины, что без иронии является признаком особого доверия. По понятным причинам только после принятия присяги им объявили, что примерно на каждого пятого из них допуски в часть не пришли и к занятиям они не будут допущены. Здесь возможны варианты. Первый – допуски не успели оформить. Другими словами, там «где надо» работают спустя рукава. Это маловероятно потому, что времени было более чем достаточно (от отбора до присяги прошло 2-2,5 месяца). Курсантов отобрано столько, сколько надо. Без запаса. Их ждут в войсках. Для значительной части курсантов, по сути, сорваны занятия, ибо срок обучения всего 3-4 месяца. Следовательно, речь идет, ни много ни мало, о подрыве боевой готовности.
Второй – им отказано в допуске, ведь на подавляющую часть допуски пришли. Это также маловероятно. Хотя бы потому, что слишком велик процент. Не все читатели представляют, что это означает. Поясню на личном примере. Моя мать была на оккупированной территории, затем депортирована на работы в Германию, вернулась после войны. Отец был осужден на 20 лет, правда, отсидел только четыре. В 10 классе я убежал из дому, был пойман и даже посидел в КПЗ для острастки. Все вместе взятое не помешало оформить на меня соответствующий допуск при поступлении в военное училище, а затем и в академию. Практически половину службы я провел за границей в трех группах войск. А в данном случае речь идет об отборных, в прямом смысле слова, солдатах.
Как видим, отказ в выдаче допуска должен предполагать наличие весьма веских оснований и является скорее исключением, чем правилом. Например, солдат до армии учился в Кембридже или, что еще хуже, в МВТУ им. Баумана, где был или мог быть завербован разведкой наших «стратегических партнеров». Совсем плохо если его жена является «агентом влияния», вроде Катрин Клер. В этом случае пенять на тех, «кто надо» не приходится. На последнем примере мы на собственном опыте убедились, что иногда лучше «перебдить», чем «недобдить». Но лично я, все же, склоняюсь к первому варианту (допуски не успели оформить) потому, что 20% солдат после Кембриджа для Украины многовато, конечно. Да и столько клеров ни в одном ЦРУ не наберется. Но, с другой стороны, кто знает?
Тогда остается только радоваться – наши государственные секреты всякими там мельниченками не распродаются направо и налево, как утверждают некоторые борзописцы, а находятся под надежным замком. Опять же, воспитательный момент, выдержанный в духе 30-х годов прошлого века, налицо. Потенциальные враги, почти вплотную подобравшиеся к секретам Украины, вовремя и публично разоблачены. Имеющий уши да услышит, по существу, некоторая часть курсантов, подвешенная в воздухе, испытала шок. В головы мальчишек закрались сомнения, что государство им не доверяет.
Стало признаком хорошего тона походя пинать почивший в Бозе КГБ. Но в те времена абитуриентов в военные училища, например, проверяли до сдачи экзаменов, а не после. А отсев ненавязчиво осуществлялся во время самих экза менов. Среди «не прошедших по конкурсу» недоразумений не возникало. Из военкоматов в режимные части приходили уже проверенные солдаты. КГБ было как бы «не при делах». Уши не торчали, работали профессионально. Конечно, единичные накладки были не исключены, но не десятками же.
Ну, и куда девать этот балласт, навязанный командиру части, ведь его надо чем-то занять? Армия – не дом отдыха. В то время, когда одни занимаются специальной подготовкой, другие, обеспечивая их учебу, в подавленном состоянии несут службу в нарядах, сменяя друг друга через сутки в силу своей малочисленности. А остальное время гребут и метут территорию, скоблят полы и занимаются строевой подготовкой. Больше их занять просто нечем, а безделье для солдата опасная вещь.
Как было сказано выше, эти призывники более чем за месяц до призыва прошли предварительный отбор в виде тестирования и собеседования. Чем этот месяц занимались «где надо» те, кто должен этим заниматься? Казалось бы, чего проще? Необходимо заканчивать проверку на допуск до момента отправки призывников в войска. Их не много. Пара-тройка сотен, на всю Украину, несколько человек на область. И уже по полученным результатам формировать команды. Солдат место службы не выбирает. Мало ли из каких соображений его отобрали в одни войска, а военком послал в другие. Солдату это не ведомо, а командованию виднее. В противном случае не исключено, что солдат из патриотических побуждений пришедший в армию по прибытии в часть узнает, что страна ему не доверяет.
Не думаю, что в его лице Украина приобретет добровольца ее защищать в случае чего. И уж совершенно определенно, что он в будущем постарается удержать и своих сыновей от опрометчивого шага. Если отцу не дали допуск, где гарантия, что сыну дадут? Но такая простая мысль не приходит в голову тем, кому должна приходить. Видимо потому, что их дети солдатами не служат. Они после гарвардов и итонов сразу же садятся в депутатские, в крайнем случае – министерские, кресла. Без допусков. Это и есть «школа жизни и мужества»?
P.S. Статья была уже написана, когда открылись новые обстоятельства. Автору стало известно, что среди не получивших своевременно допуски призывников большинство из одной-двух областей. Этот факт чрезвычайно заинтересовал. Используя сохранившиеся в военной среде знакомства, удалось выяснить следующее. Оказывается, что это не новость. Именно в этих областях допуски из года в год оформляются месяцами. Имеют место случаи, когда даже офицеры работают без допусков. Другими словами, не исключено, что упомянутые солдаты получат допуски к концу своей службы дворниками или даже после демобилизации. Но тогда воинские части не дополучат около 40 заявленных ими специалистов. И как быть, если в некоторых частях таких специалистов всего 1-2 человека по штату?
5 декабря Президент, выступая перед военнослужащими по случаю 20-летия украинской армии, подчеркнул необходимость радикального реформирования Вооруженных сил Украины. Надо сказать, что, начиная с осени 91-го и по сегодняшний день, при активном участии «стратегических партнеров», наша армия непрерывно «реформируется» и конца этому процессу пока не видно. Военная история не знает подобных по продолжительности и ничтожности по конечным результатам реформаторских усилий.
Что есть военная реформа? На протяжении тысячелетий боевые возможности войск (количество и объем боевых задач, которые войска способны выполнять с заданной вероятностью) постепенно растут, в основном за счет технического прогресса. Параллельно, шаг за шагом, совершенствуется и организационная структура армии. Время от времени появляются инновации, которые в корне меняют характер вооруженного столкновения, что требует немедленных организационно-структурных преобразований армии, изменения системы комплектования вооруженных сил и подготовки войск. Эти изменения и преобразования – суть военной реформы. В качестве некоторых примеров таких инноваций, приведших к реформам, можно привести массовое появление в свое время принципиально новых видов вооружения – артиллерии, танков и авиации, ракетно-ядерного оружия. Сюда же можно отнести инновации, вызванные возросшими экономическими возможностями государств – появление в конце ХVII века регулярных армий и появление в первой половине ХIХ века массовых армий, а вместе с ними и штабов.
Другими словами, военные реформы возникают не на пустом месте. Они инициируются инновациями способными изменить характер вооруженного столкновения. И только. Любая военная реформа – это не шаг, а качественный рывок в развитии армии. Само по себе изменение численности армии, или переформирование полков в батальоны, дивизий в бригады, армий в корпуса и наоборот, или замена поваров из солдат кухарками, или уничтожение стратегических вооружений и другие эксперименты, не вызванные инновациями обеспеченными научно-техническим прогрессом, являются чем угодно только не военными реформами. В лучшем случае их так и следует называть – «эксперименты». Подчеркиваю – в лучшем случае.
Очевидно, что реформирование армии требует определенного научно-технического и экономического потенциала, роль которого в современном мире неуклонно повышается. Это позволяет сокращать численность армий без снижения боевых возможностей. В этом смысле говорить о реформах в украинской армии не только в минувшее 20-летие, но и в обозримом будущем не приходится. Имеющийся научно-технический и экономический потенциал не позволяет. Замечу, что налаженный непрерывный процесс поступления новых, более совершенных образцов вооружения на смену устаревшим, – всего лишь повседневная обыденность войск, не имеющая никакого отношения к реформам. Дай нам Бог, для начала решить хотя бы эту задачу. Но в первую голову начинать надо с наведения элементарного порядка, не требующего серьезных капиталовложений, в сегодняшней многострадальной армии, в том числе в снабжении и комплектовании вооруженных сил, о чем было сказано выше, а уж потом говорить о реформах.
P.P.S. Ну, вот. Как мы и предполагали, сработал первый вариант. Через три недели после начала занятий пришли допуски и на остальных. Снимает ли это проблему?
