Подавляющее большинство погибших в армии мальчишек проведены в следственных органах как самоубийцы. Почему? Да ведь так гораздо проще. На воинской части нет вины. «Кто виноват, что этот придурок повесился?» Да и следствию нет особой работы. Опросить сослуживцев, записать их дежурные фразы типа: «Никаких неуставных отношений к нему никто не применял», «Никогда на насилие со стороны старослужащих не жаловался», «Просто не хотел служить, вот и повесился». Ведь все так просто. Спроси любого убийцу, убивал ли он. Конечно же, ответит, что нет, что вы, что вы?. И можно закрывать дело? На нет и суда нет?
Но весь этот кошмар венчает, как правило, судебно-медицинская экспертиза, проведенная крайне халатно, а то и по преступному сговору. А чтобы несчастные родители не жаловались, не бегали по инстанциям, не пытались доказать, что у их сына были большие планы на будущее и не собирался он так заканчивать свою жизнь при таких обстоятельствах, то на мертвого сына и его еще (пока) живых родителей выливаются ушаты грязи. Ведь мертвый не встанет из гроба и не сможет себя защитить, на него можно валить все, что угодно. Да и важно пустить родителей по ложному следу: пусть доказывают, что их погибший сыночек и они сами «не верблюды», пусть отмываются. Ведь давно известно – лучшая защита, это нападение…
Классический случай из этой «обоймы» – смерть 5 февраля 1990 года в в\ч 04027 в г.Чите Алексея Лаптева. Мама Леши – учительница. Воспитала своего сына честным, порядочным и очень обязательным человеком. Леша не обладал сильным характером, но был спокойным, уравновешенным и очень любил свою семью. До армии Леша учился в Тимирязевской академии и собирался восстанавливаться после военной службы. Весть, что Алексея нашли повешенным на собственном брючном ремне в пролете лестницы казармы части, где он проходил военную службу, была для его семьи как гром среди ясного неба.
Но самое страшное началось потом. Казалось, что для родителей может быть страшнее смерти любимого сына? Его бесчестье! После смерти Алеши в его личной тумбочке были найдены письма, в которых мама и бабушка Алеши якобы писали ему, чтобы он увольнялся из армии любой ценой. Эти письма были переданы отцу мальчика, который пообещал «разобраться с их отправителями на месте»(да¸ да, в рапорте командующего войсками Забайкальского военного округа целого генерал-полковника Третьякова Главнокомандующему сухопутными войсками вооруженных сил РФ целому генерал-полковнику Семенову так и написано). То есть,оказывается, что отец погибшего Леши Лаптева сам решил, что виноваты в смерти сына не военные, а его собственные жена и мать, которые настраивали сына не служить в армии и тем самым подтолкнули к самоубийству. А он сам, отец «никаких претензий к командованию части не имеет». Забегая вперед, хочу сообщить, что отец Алеши ненадолго пережил своего сына и умер от горя от страшной потери и сокрытия убийства Алеши в 1993 году.
Но обвинение родных было только началом. Затем взялись за самого Алешу, который из восьми месяцев военной службы пять месяцев провел в госпиталях с заболеваниями «хронический гастрит, язва двенадцатиперстной кишки». К моему огромному сожалению, в материалах дела Лаптева отсутствует фамилия того «сапожника» (это один вариант) или того преступника (а это другой), который проводил судебно-медицинскую экспертизы тела Алексея. Но с его заключения все и началось. Из этого заключения следует, что оказывается, НИКАКИХ заболеваний желудка у Лаптева не было! Здоровый он был как бык, вот что! А значит – был наш Лаптев симулянтом, не желающим проходить военную службу. И тут же находятся этому свидетели (их фамилии, к счастью, в деле имеются): это лечащий врач Алексея в госпитале капитан медицинской службы Мальков и тоже капитан медицинской службы Кравцов. Эти, с позволения сказать, врачи, дают показания следователям, что Лаптев не хотел служить, собрался комиссоваться, а для этого симулировал заболевания желудка путем потребления натощак большого количества таблеток, вызывающих раздражение слизистой желудка и скапливание желчи, что в специальных исследованиях желудка показывало у него наличие заболевания желудка. Оказывается, Лаптев принимал натощак раствор хлорной извести (!!!) и большое количество таблеток аспирина. Кроме того, у Лаптева врачом (Мальковым) было обнаружено письмо, в котором Алексей сообщал матери, что его после очередного обследования обязательно уволят в запас по болезни. Из всего вышеизложенного помощник военного прокурора Карымского гарнизона капитан юстиции Кондратьев, заводит на Лаптева уголовное дело по ст.249 п. «А» Уголовного кодекса «Уклонение от военной службы путем симуляции болезни» и закрывает это уголовное дело в связи со смертью виновного. И делает вывод. Что Лаптев полез в петлю из-за того, что не осуществились его преступные планы «закосить» от военной службы путем глотания всякой гадости, врачи его разоблачили и вернули в строй.
Такая вот история. Скажем сразу, очень стандартная и обыденная. Тысячи родителей погибших удовлетворились бы таким решением. И жили бы дальше с позором, обрушившимся на их семью вместе с горем. Но семья Лаптевых была не из таких. Они решили бороться и доказать, что в смерти сына виновата военная система.
И оказалось, что Алексей болел еще до призыва на военную службу. В шестнадцать лет у него уже стоял диагноз «язвенная болезнь 12-перстной кишки, хроническая форма, рубцовая деформация луковицы 12-перстной кишки». И родители подтверждают, что их мальчик постоянно страдал от болей в желудке и до армии нуждался в специальной диете. Почему никто и никогда не ставил вопроса : а как вообще такой больной призывник мог быть направлен в армию? Ведь и тогда, как и сейчас, язвенная болезнь давала освобождение от военной службы.
Лаптева призвали 23 июня 1989 года и уже на первичном медицинском обследовании в части он пожаловался на боли в желудке. Конечно, насколько пища в части отличалась от того диетического стола, который Лаптев принимал дома! Представляю, какие мучения испытывал этот парень каждый день после принятия этой, совершенно не пригодной для больного (да и не очень пригодной для здорового) желудка пищи! И уже 4 июля он был положен в госпиталь с диагнозом «Язва». Но почему-то после лечения был опять выписан в часть без изменения категории годности к военной службе. Почему? Через 7 дней после выписки Алексей обратился в медицинский пункт части с жалобами на боли в желудке и был помещен на обследование в медицинскую роту. Но там диагноз «язва желудка» подтвержден не был и через пять дней Лаптева выписали в часть. Узнаю военную медицину! Главный военный госпиталь видит наличие язвы (проведя специальные исследования, конечно), а вот медсанчасть (великие специалисты!) – ее не замечает. Прекрасная позиция – мы ничего у тебя не находим, значит, ты совершенно здоров! Но еще через семь дней Алексей опять жалуется на боли в желудке и эта же медсанчасть принимает его на лечение, два с половиной месяца (!!!) ведет его «обследование» и 29 ноября направляет его лечиться в госпиталь. 28 декабря 1989 года Лаптев выписан из госпиталя в часть опять без изменения категории годности к военной службе. А ведь Лаптев так надеялся, что его комиссуют с военной службы. Он даже послал родным телеграмму, что комиссован и едет домой.
Так кто же тут преступник? Получается, что военные врачи. Они не захотели (или не смогли) освободить от военной службы такого больного парня. И они, в конечном счете, его убили? Не поэтому ли появилось такая странная судмедэкспертиза. И не оттуда ли «растут ноги» у показаний лечащих врачей мальчика о его симуляции? Чтобы не отвечать самим – вали все на мертвого, он не сможет защититься?
С конца декабря 1989 по 5 февраля 1990 годов, не смотря на все жалобы, никто Лаптева лечиться уже не направляли. Этот месяц, последний месяц его жизни, полон тайн, как полны тайн обстоятельства его смерти. Начну с того, что в воинских подразделениях крайне не любят тех, кто много болеет. Считают их «шлангами» и «косильщиками», то есть теми, кто не хочет работать. И поэтому в утверждения сослуживцев, что никаких неустанных отношений к Лаптеву не применялось, верится с трудом. Что такие отношения «не были выявлены», это ближе к истине.
Интересна в этом контексте личность старшины роты, прапорщика Хафизова, якобы постоянно опекающего Алексея. Кем был этот Хафизов – действительно защитником Лаптева, его истязателем или насильником, мы, боюсь, не узнаем уже никогда. Как не узнаем, кто в тот злосчастный день подвесил парня на его собственном ремне: он сам, или кто-то из его близкого окружения. Ведь экспертиза, призванная определить, чьи отпечатки пальцев находятся на ремне погибшего, почему-то не проводилась. В проведении посмертной психиатрической экспертизы, которая могла бы ответить на вопросы – предрасположен ли был Лаптев к самоубийству – тоже. Судебно-медицинская экспертиза, по позднему признанию военных медиков, показала только наличие странгуляционной борозды на шее Алексея (следов повешения). Все остальное ее, как выяснилось много позже, просто не интересовало. То есть ни синяков на теле погибшего, ни наличия следов изнасилования, никто не искал и искать не собирался.
После обращения матери Алексея Лаптева в Международный Комитет по правам военнослужащих и членов их семей уже в 1994 году (после смерти отца Алексея), доброе имя его и его семьи было восстановлено. Алексей был признан не симулянтом, а больным мальчиком, погибшим при исполнении обязанностей военной службы от «несчастного случая». Какая, однако¸ удобная формулировка!
И что, спросите вы? А ничего! Наказывать врачей-лжесвидетелей и судмедэксперта-фальсификатора никто не стал. Доказывать доведение до самоубийства или убийство – тоже. Время и возможности для доказывания были утрачены, свидетели уволились из рядов вооруженных сил.
Мать Алеши Лаптева много лет добивалась расследования истинных обстоятельств гибели в части своего сына и других сыновей, родители которых обращались в Комитет, но военная Фемида осталась непреклонной. Матери выдали только извещение, что сын погиб при исполнеии обязанноей военной службы. А суда над убийцами Лаптева так и не было.
Прости нас, Лешенька…

Прикрепления:

тот, кто ищет, тот добьется!!!