Казалось, на похороны Игоря Олейникова пришло половина города Ростова, так много было народу. Особенно много было молодежи. Пришли все одноклассники Игоря, его друзья, однокурсники по учебе в техникуме, товарищи по работе. Пришли друзья и знакомые его любимой младшей сестры Наташи и родителей Игоря. На кладбище много хорошего было сказано об этом простом работящем парне. О том, сколько он хорошего сделал многим людям. И о том, что он сделать не успел. И не успеет уже никогда.
Не успеет полюбить, жениться, завести детей и порадовать родителей внуками. Все пришедшие проводить Игоря были страшно возмущены его злодейским убийством. Говорили, что никто себе и представить не мог, что армия может быть таким местом, где на глазах у многих людей можно хладнокровно и нагло убить ни в чем не повинного человека.
Игорь Олейников родился в ноябре 1969 года. Рос, как и все мальчишки, подвижным и шумным. Очень радовался, когда родилась сестра Наташка. Разница в возрасте у них была большая, и Игорек степенно катал коляску с Наташей. Ему так нравилось быть страшим братом! Когда сестренка пошла в садик, Игорек постоянно отводил ее и забирал домой вечером. Продолжал гулять с сестричкой, бдительно оберегая ее от малейшей опасности. Только попробовал бы кто-нибудь обидеть его Наташу! Часто, когда Игорь гулял со своими одноклассниками, рядом обязательно была его сестричка, так и росла она рядом с Игорем. С детства Игорь любил что-нибудь мастерить собственными руками. И все-то ему удавалось.
Перед армией Игорь закончил ПТУ по пошиву обуви, хотел после демобилизации открыть свое дело.
Призвали Игоря Олейникова в конце ноября 1987 года, попал он служить в г. Чирчик Ташкентской области Узбекской ССР, в полк гражданской обороны.
Из армии Игорь писал родителям регулярно. Никогда ни на что не жаловался, хотя теперь уже понятно, что его служба в этой воинской части не была легкой… В части появился у него лучший друг Эльдар (земляк, тоже из Ростова), отец которого держал в Ростове цех по пошиву обуви. Отец Эльдара обещал взять Игоря к себе на работу после окончания службы. У Олейникова на этот счет были большие планы.
Прослужил Игорь почти год и вот из воинской части приходит телеграмма от командира, что с ним случилось несчастье. В тот же день мать и отец Олейниковы вылетели в Ташкент. Когда они прилетели в аэропорт, то случайно встретили сослуживца сына, который под большим секретом шепотом рассказал им, что их сын убит пьяным прапорщиком.
В воинской части командир отводил глаза и пытался мямлить, что, мол, Олейников самовольно оставил часть, где-то шлялся и вернулся в казарму уже с ножевым ранением. Родители не поверили версии командования воинской части и обратились в военную прокуратуру. Предварительное расследование было проведено крайне халатно, но то, что инцидент произошел именно на территории части, скрыть не удалось – слишком много было свидетелей.
Тогда прокуратурой была выдвинута следующая версия, что Игорь был убит прапорщиком Мазуром «случайно». Но как можно случайно пырнуть человека ножом в сердце? Ведь Игорь скончался от проникающего ранения в область сердца тут же, в казарме, на глазах у десятков людей? Но прокуратура продолжала стойко стоять на своей версии, явно покрывая убийцу.
Родители Игоря Олейникова, понимая, что военные хотят скрыть правду о смерти их сына, решили не сдаваться. После похорон Игоря они написали жалобу министру обороны Вооруженных сил Советского Союза маршалу Язову и обратились в средства массовой информации. Как уже говорилось, Игоря в Ростове знали и любили, так что скандал получился громкий.
Когда после этого их вызвали ознакомиться с материалами уголовного дела, прапорщику Мазуру уже изменили уголовную статью «случайное убийство» на «умышленное». Именно из материалов расследования узнали родители, как умер их любимый сыночек.
В этот вечер прапорщик Мазур и ранее замеченный в злоупотреблении спиртными напитками, находясь при исполнении служебных обязанностей, сначала распивал водку с другими прапорщиками, а потом продолжил пить со старослужащими солдатами. К полуночи он был достаточно пьян, и его потянуло на «подвиги». Явившись в казарму, где мирным сном спали его подчиненные, Мазур поднял всех с постелей и устроил «вечернюю поверку». При перекличке Мазур обнаружил отсутствие рядового Олейникова. Прапорщик бегал перед строем и орал, что «уроет этого самовольщика». После он пообещал продрогшим солдатам, что они будут так стоять, пока Олейников не найдется. Через десять минут Игорь самостоятельно прибыл в казарму, одетый по форме и совершенно трезвый. Где он был, не известно и не будет известно уже никогда.
Прапорщик осыпал явившегося солдата потоком нецензурной брани, затем стал толкать Игоря в грудь руками, требуя лечь на ближайшую кровать. Игорь отказался, сказав, что у него есть собственная кровать, в которую он и собирается лечь спать, так как отбой уже был. Тогда Мазур стал вопить, что насильно уложит Игоря и привяжет его к кровати. Видя, что прапорщик пьян и не может контролировать себя, Игорь стал отбивать его руки, возмущаться его действиями. Он говорил
- Товарищ прапорщик, успокойтесь! Вы пьяны, сейчас мы все ляжем спать, и вы тоже идите!
После этих слов Мазур как будто взбесился, стал толкать Игоря еще сильнее. Парень отступал от него между кроватями и скоро коснулся спиной кирпичной колонны. Дальше отступать было некуда. Игорь пытался увещевать пьяного прапорщика, уговаривая оставить его в покое.
В этот момент обезумевший от гнева Мазур достал из кармана брюк самодельный ножик с фиксирующей кнопкой, нажал на нее, открыв тем самым клинок, и, держа рукоятку ножа в правой руке, нанес удар лезвием клинка в грудь стоящему напротив Игорю, убив его на месте.
Когда Игорь упал в агонии, прапорщик даже не попытался оказать ему помощь и категорически запретил дежурному по части звонить в медсанчасть. Увидев, что Олейников мертв, Мазур приказал дневальным вымыть пол от крови Игоря. После этого он стал кричать, угрожая расправой всему личному составу отделения, Игоря, мол, уже не вернешь, а ему, Мазуру, теперь терять нечего.
Так погиб хороший парень Игорь Олейников.
27 декабря 1988 года военный трибунал Ташкентского гарнизона признал прапорщика Мазура виновным в умышленном убийстве Игоря Олейникова и приговорил его к восьми годам лишения свободы.
И вроде бы все – справедливость восторжествовала, вероломный убийца наказан. Благодаря бдительности родителей убитого мальчика ему не удалось уйти от ответственности. Но вся сложность проблемы в том, что Игорь был убит не на улице распоясавшимся пьяным бандитом. Он нашел смерть в родной воинской части, в спальном помещении казармы, на глазах всех своих товарищей. И убил его нагло и хладнокровно, собственный начальник, назузюкавшись перед этим в помещении этой же казармы до свинского состояния. Просто вынул нож и убил. Но ведь в школе учителя и в институте преподаватели не режут своих учеников. На рабочем месте от руки своих начальников не умирают токари и слесари. Директора магазинов и товароведы не бегают с ножом за продавцами. Почему такое возможно в воинской части? И где еще один человек может запретить другим людям оказывать помощь умирающему на их глазах товарищу, и его послушают?
Не потому ли, что преступление в этой системе может быть сокрыто и спрятано? Ведь пытались и командование части военная прокуратура «замять» это небольшое преступление. Ведь кто убит? Простой солдат, маленький, очень маленький человек, пешка! Одним больше, одним меньше… И не по причине ли отсутствия неотвратимости ответственности за совершенные преступления продолжает расти преступность в армии? Ведь это единственная структура в государстве, которая имеет свою автономную систему юстиции. Милиционеры почему-то не судят милиционеров, таможенники не судят таможенников, а военные почему-то судят военных. Вопрос – почему? Ответ простой – а чтобы сокрыть тот огромный вал преступности, который буквально захлестывает вооруженные силы. Если бы военнослужащих судили суды общей юрисдикции, общество ужаснулось бы тому количеству криминала, который прет через все поры армейской системы. А, ужаснувшись, стало бы требовать от властей вмешаться и прекратить безобразие. А так – «рука руку моет» и «ворон ворону глаз не выклюет».
Огромное количество преступлений в армии так и не оформляется как преступления, а доходящие до суда, обычно выглядят выхолощено и кургузо, и не отражают всей картины действительно случившегося. Поэтому судьба прапорщика Мазура, скорее исключение, чем правило. Если бы он ударил Игоря Олейникова ножом не в людной казарме, а подстерег бы его в темном коридоре без свидетелей, система никогда не позволила бы осудить более высшего по званию. Просто наглость убийцы Игоря Олейникова превысила даже систему самозащиты военного ведомства.

Прикрепления:

тот, кто ищет, тот добьется!!!