Дела о смерти военнослужащих в армии в мирное время изучать спокойно невозможно. Есть дела страшные, есть очень страшные, есть такие, от которых просто кровь стынет в жилах. И даже среди этих дело об убийстве Коли Бирюкова выделяется особо. Порой начинаешь забывать, что дело идет не о бесчинствах эсесовской «зондер-команды» на оккупированной территории в годы Великой отечественной войны, не о пытках в застенках фашистского гестапо, а о происшествии в рядовой воинской части в, казалось бы, мирные и спокойные восьмидесятые годы прошлого столетия. Откуда у простых советских ребят, какими были мы все в это время, могла взяться такая беспримерная, бессмысленная жестокость, как такое могло произойти вообще? Увы, вопросов много, а ответов на них как не было, так и нет.
Вот выдержка из письма Коли Бирюкова домой: «С огромным солдатским приветом к вам ваш сын Коля. Дела у меня до присяги шли нормально, но только как принял, началось, меня перевели в другую роту. А там беспредел в прямом смысле этого слова. То не так подписал тапочки, то не там куришь, то просто так, косо посмотрел, и за это бьют, а когда в командировку уезжали, то за все пятнадцать дней получили. Ты, мама, не подумай, что я жалуюсь, это я просто для того, чтобы ты знала, что здесь творится, это как в тюрьме и даже еще хуже! А то папка ругается, когда про армию плохо пишут, а здесь как было, так все и осталось. У нас в роте уже при мне один парень повесился, а может, повесили, уже не докажешь, а один вены себе вскрыл, так что хорошего ничего нет. Наверное, меня такая же участь ждет, если не переведут в другую роту. А сейчас я еду в госпиталь, у меня перелом грудной клетки (!), не знаю, сколько пролежу, может быть, даже комиссуют. Так что это не армия, в которой я хотел служить, она так озлобляет человека. Из нормального человека здесь через год зверь получается. Когда выпишут из госпиталя, я, наверное, если еще бить будут, кого-нибудь зарежу и сам вздернусь. А как у вас там со здоровьем, как папа? Я Новый Год встретил в постели, деды напились и начали тубаретки (так написано) в нас спящих кидать. Но это еще ничего, это только цветочки. Да, еще у меня к тебе небольшая просьба – когда придут фотографии, одну, где я с автоматом стою, отдай завклубом, а то она просила в клуб, ладно? А я здесь как-нибудь буду жить, и если что со мной случится, это не будет ни для кого неожиданностью. Ты не вздумай в часть писать, тут всем все равно, а меня точно убьют. Это письмо никому не показывай, если кто будет спрашивать скажи, что сын служит нормально, попал в хорошую часть...»
Николай Бирюков родился в 1962 году, проживал в селе Зюльзикан, Нерчинского района Читинской области. В семье было трое детей, два сына и дочка. Коля был очень веселым и добродушным парнем. Учился очень хорошо. Родителей на собраниях в школе всегда хвалили за воспитание сына, а им было очень неудобно – ведь ничего особенного они не делали. Просто мальчик у них был очень хороший. Жили в селе, на севере, большой и дружной семьей. Коля очень рано стал помогать родителям оп дому. Был большим помощником. Собирателем грибов и ягод, охотником.
Колю призвали в армию в ноябре 1980 года. Последнее время он служил в г. Улан-Удэ в\ч 92480. Первое время служил в Гусинеозерске, там хлебнул «дедовщины» полной чашей. Об этом времени Коля и пишет в письме своей матери. После получения тяжелой травмы, был переведен в Улан-Удэ, где служил в санчасти, медбратом. Служил Коля хорошо, до демобилизации ему оставался всего один месяц…
В час ночи 8 апреля 1983 года в казарму, где мирно спал на своей койке Коля Бирюков, ввалилась толпа пьяных и обкурившихся «травкой» дембелей. Их было более десяти. Разошедшиеся молодчики, подогретые спиртным наркотиками, икали жертву для своих издевательств.
- Эй ты! Медбрат, а ну поднимайся! – один из них заметил спящего Колю.
Несколько человек стащили Николая с кровати и приволокли к столу, за которым распивали спиртное оставшиеся дембеля. Колю повалили на пол и стали избивать ногами. На вопрос парня:
- За что вы меня бьете?- военнослужащий Бекишев рассмеялся:
- Было бы за что, сразу бы убили!
И Колю продолжали избивать, зверея от его криков, стонов, от вида крови. Казнь длилась более четырех часов. Бирюков, просил, кричал, умолял его не убивать, пытался сопротивлятся, хотел убежать. Его догоняли, сбивали с ног и продолжали пинать ногами. Били Колю в четырех местах. Когда Николай вырвался в очередной раз, его догнал рядовой Щелканов и его все вместе затащили в Ленинскую комнату, откуда убежать Коля уже не мог. В этой комнате все было в Колиной крови – пол, стены, потолок. Озверевшие изверги полностью потеряли человеческий облик, они превратились в диких зверей, терзающих свою жертву. Дневального палачи заставили стоять «на стреме», чтобы в это время не зашел дежурный офицер. Но никто так и не пришел, хотя Коля Бирюков кричал очень громко, и все время пытался звать на помощь.
Истязания продолжались. После сильного удара сапогом в голову, как оказалось в последствии, проломившего ему череп, Коля перестал оказывать сопротивление и больше не шевелился. Избивать дальше не сопротивляющуюся жертву фашистам стало не интересно. Изверги стали глумиться над неподвижным телом мальчика - по очереди наступали на его грудь, прыгали на нее с разбега. Обмякшее тело Коли поднимали на метр и с размаха кидали на цементный пол. Затем, наигравшись, волоком, за ноги таскали тело Коли Бирюкова по казарме. В конце концов, видимо утомившись, убийцы заставили Щелканова бросить то, что осталось от Коли Бирюкова, на его кровать и пошли дальше продолжать свою оргию
Палачи не знали, что даже после всех издевательств и пыток, крепкий сибирский парень был еще жив. В пять часов утра 9 апреля Коля Бирюков пришел в себя и смог сказать только одно, единственное, самое дорогое для него слово: «Мама…». Больше Коля уже никогда и ничего не говорил.
Утром, подойдя к кровати Николая, один его убийц военнослужащий Молчанов (он был из другой роты, распивал ночью спиртное со своими дружками), подошел к Коле и нанес ему еще один сильный удар ногой по голове. После этого, опомнившиеся садисты отнесли тело мальчика сушильное отделение и забросали там матрацами. Никому даже в голову не пришло оказать ему помощь. А дневального заставили смывать кровь Коли со стен и пола.
И только в два часа дня дежурный офицер, случайно обнаруживший тело Коли в сушилке, вызвал скорую помощь. Коля был еще жив, когда его увозили в госпиталь, и скончался там от нанесенных ему многочисленных телесных повреждений, так и не приходя в сознание. Тело Коли Бирюкова представляло собой одну сплошную рану, на нем не было живого места. Врачи насчитали более сорока внутренних повреждений в организме убитого мальчика.
Когда гроб с телом Коли привезли домой, на него было страшно смотреть. Дедушка с бабушкой, с которыми родители Коли проживали совместно, не вынесли такого горя и скончались оба в течение одного месяца после убийства любимого внука. Дед Коли Бирюкова, был героем войны, четыре раза был ранен, имел орден Красной Звезды. Немецкие фашисты не смогли его убить. Добили наши, советские. Младший брат Николая, Сережа, сильно заболел, когда увидел, что сделали с Колей. После болезни, в конце концов, получил вторую группу инвалидности.
Конечно же, такое страшное убийство скрыть было невозможно, как не старалась военная прокуратура. 6 извергов, убивших Колю Бирюкова, понесли наказание. Трое получили по 15 лет тюрьмы, один – 14, двое других – 13 и 11 лет. Но еще семь человек (если их после этого можно назвать людьми), избегли наказания вообще, хотя множество свидетелей показывало на суде, что эти семеро тоже принимали участие в убийстве Коли Бирюкова.
Во время военного трибунала над убийцами Коли, выступило более сорока человек свидетелей. Ребята были так возмущены циничным и хладнокровным убийством своего товарища, что уже не боялись говорить правду, они рассказывали, как эта банда в течение длительного времени избивала всех подряд, отбивала им почки, и требовали сурового наказания для убийц. Ни один из свидетелей не мог сказать про Колю Бирюкова ни одного плохого слова. Все говорили, что он был, добрым, отзывчивым и незлобивым парнем, его все любили.
Прокурор на суде требовал для троих главных убийц Коли Бирюкова высшую меру наказания. После оглашения приговора группа офицеров из Колиной части подошла к судье и выразила возмущение таким мягким приговором.
Вот и все. Вроде бы. И о чем еще писать - произошло страшное по своей циничности преступление, преступники выявлены и примерно наказаны. Все в порядке. Но все ли?
Ведь в течение многих месяцев оголтелые бандиты, на глазах у всей части, в том числе и офицеров, нагло избивали всех подряд, пили, курили наркотики, вели себя нагло и беспардонно. И ничего. Никто их не окоротил, никто и не подумал наказывать. Все равнодушно смотрели на то, что происходит. Смотрели, пока эти молодчики не забили зверски насмерть хорошего и безобидного парня. Пока не истерзали и не истоптали его беззащитное тело. И вот тогда все, и офицеры, и военнослужащие по призыву дружно бросились изобличать убийц, говорить о том, что они все знали и видели. Ну а если видели – почему не остановили? Неужели надо было ждать, пока эти фашисты убьют невинного человека? Ведь Коля так хотел жить, его дома ждали родители, брат, сестра, дедушка с бабушкой. Ведь он мог бы счастливо жить ,и сегодня уже сам был бы дедушкой!
В материалах Колиного дела я не нашла ни одного слова о том, что за то, что случилось, понес наказание хотя бы один офицер воинской части, в которой казнили Колю Бирюкова. Видимо начальство сочло офицеров невиновными. Ведь избивали – то не они. Правда? Но ведь убивать можно по-разному. Можно просто равнодушно пройти мимо толпы пинающих лежащего на земле человека, можно просто «не услышать» его крики. Ведь за это не наказывают.
Отцу Коли Бирюкову Владимиру Михайловичу уже за семьдесят. Он перенес инфаркт, теперь инвалид. Много лет отец пытался доказать, что не все убийцы его сына были наказаны. Кому только не писал он письма. Писал всем президентам, всем министрам, всем писателям, во все газеты. Ответ получал один – убийцы сына наказаны, благодарите за это. И все.
Из письма Коли Бирюкова домой: « Новый 1983 год встретил нормально, это уже наш дембельский год, теперь зима пройдет быстро, а там и домой покатим, а то здесь все надолго, я по вас сильно соскучился. Крепко целую. До скорого свидания, Ваш Коля»…

Прикрепления:

тот, кто ищет, тот добьется!!!