Стояла душная ночь конца мая. По темной улочке подмосковного поселка, шли два курсанта. Вдруг один из них заметил, что на обочине дороги лежит что-то, похожее на куль грязной одежды. Когда ребята подошли поближе, то увидели, что это «что-то» - тело молодого парнишки в солдатской форме.
- Слышь, посмотри, может он живой? – попросил один из курсантов своего товарища.
Тот склонился над лежащим телом:
- Какое там! Бедный пацан, видать машина его…
Ни один из курсантов не заметил, как две темные тени, затаившиеся в ближайшей подворотне, неслышно потянулись в сторону ворот воинской части, которыми заканчивалась улочка….
Когда умирает старый, заслуженный человек, все громко говорят, сколько этот человек сделал и как жалко, что его больше нет. А когда умирает молодой, совсем молодой человек, который не успел сделать в своей короткой жизни практически ничего, никто не задумывается – сколько полезного и хорошего мог сделать этот парень, если бы его жизнь не оборвалась так трагически.
Игорь Савчук постоянно удивлял своих родителей, своих учителей и преподавателей своими удивительными способностями. Он блестяще, с золотой медалью, окончил школу и был полным отличником в Киевском педагогическом институте имени Горького. Он окончил первый курс исторического факультета, получая повышенную стипендию за отличную учебу. Все преподаватели в один голос прочили талантливому мальчику большое будущее. А мама Игоря в этом не сомневалась. С малых лет ее сын был примером для всех и не доставлял ей никаких хлопот, только радости. Он очень любил учиться, до призыва на военную службу не бегал, как другие парнишки, с друзьями во дворе, не ходил на танцульки, все время сидел дома над книжками. Даже девушки у него еще не было. На намеки матери, что мол, пора, всегда посмеивался: «Не боись мать, это всегда успеется, сначала надо выучиться и стать не ноги». Игорь не пил, не курил, у него вообще не было вредных привычек. Он был очень уравновешенным, честным человеком, прекрасным другом и собеседником. И друзья у него были все, как на подбор, такие же «зубрилки», как и он. Вечерами собирались у Игоря, играли в шахматы, читали журнал «Квант», который выписывал сын.
После окончания первого курса института, 29 июня 1988 года Игорь был призван на военную службу военным комиссариатом одного из районов г. Киева. Попал служить в стройбат, в п. Беляниново Мытищинского района. Сначала работал строителем на каком-то объекте. Потом начальство заметило умного и образованного мальчика и взяла его на должность экспедитора при управлении начальника работ, которое находилось в г. Москве. Вечером, после окончания работы, Игорь возвращался из Москвы в свою часть. Понятно, что такая вольная жизнь солдата многим не нравилась.
27 мая 1989 года в адрес родителей Игоря поступила телеграмма, что он скоропостижно скончался. Причина смерти в телеграмме указана не была.
Тело Игоря доставили в Киев 31 мая, доставили его командир части майор Коноваленко и два солдата. Гроб был доставлен на средства, которые солдаты воинской части собрали Игорю на похороны. У государства, получается, на это денег не нашлось. Командир части сказал родителям, что Игорь поздно ночью возвращался с работы в часть и был сбит недалеко от места службы неизвестной машиной, которая скрылась с места происшествия. Тело же Игоря в час ночи обнаружили два курсанта. Также родителям сообщили, что по факту дорожно-транспортного происшествия заведено уголовное дело. Майор Коноваленко категорически возражал, чтобы родители вскрывали цинковый гроб. Они, однако, его не послушались. Осмотрев тело сына, родители увидели, что костяшки пальцев на кистях обеих его рук сбиты до крови, на подбородке сына была резаная рана, то ли от ножа, то ли от заточки. И это называется, машина сбила?
На похороны Игоря Савчука пришло более пятисот человек. Собравшаяся огромная толпа была возмущена нереальной версией гибели Игоря.
А ведь Игорь Савчук неоднократно писал своим родителям, что в его части большинство составляют военнослужащие, призванные из республик Средней Азии и ему трудно найти с ними общий язык, тем более что большинство из этих ребят имело до армии судимости. Подумайте, только, в какую среду был отправлен военными этот золотой медалист, круглый отличник, шахматист и математик? Да это все равно, что компьютером гвозди забивать!
22 мая, когда мать в последний раз разговаривала с сыном по телефону, у Игоря был очень встревоженный голос. Он сказал, что у него в части большие проблемы и просил мать с отцом срочно приехать. Не успели!
Родители не поверили в призрачную версию с ДТП и решили добиваться правды о смерти сына. Уже в августе 1988 года они созвонились со следователем Мытищинской прокуратуры Субботиным, который сказал им, что у него до сих пор еще нет заключения судебно медицинской экспертизы о причинах смерти Игоря. А потом родители узнали, что тот же Субботин прекратил уголовное дело по факту гибели их сына еще в конце июля месяца! Как это понимать? Прекратил дело, не зная причины смерти мальчика?
Родители обращались во все инстанции, они писали в Верховный Совет СССР, съезду народных депутатов, министру обороны, генеральному прокурору, но вразумительных ответов так и не получили.
В конце концом, не выдержав, мать Игоря поехала в Мытищи к следователю, знакомиться с материалами уголовного дела. Следователь Субботин встретил мать погибшего солдата по-хамски: чего, мол, она приперлась, ведь он ее не вызывал. Он не признал мать погибшего потерпевшей и вынудил ее ждать ознакомления с материалами дела с 10 часов утра до 16 часов вечера. Снять копии с материалов дела Субботин тоже не разрешил. Он был груб и развязан, говорил, что, куда бы мать не писала, хоть в ООН, отвечать ей будет он, следователь Субботин, какой ответ захочет, такой и даст и ничего родителям не поможет!
Изучая материалы дела, мать Игоря обратила внимание, что на месте происшествия, то есть на том месте, где якобы машина сбила ее сына, не обнаружено следов крови. Вообще никаких. Как можно сбить человека насмерть, и при этом нет ни капли крови? Кроме того, в материалах расследования не оказалось допросов работников управления, где работал Игорь, водителей, с которыми он работал.
Так что оставалось неизвестным, где сын был и что делал в тот роковой день. И вообще, был ли он в этот день на работе? Мать Игоря указала на эти упущения Следователю Субботину. Также она высказала версию, что возможно, ее сына избили в воинской части, а потом, мертвого или без сознания бросили на обочине дороги, как будто его сбила машина. Ведь могло же такое быть? Следователь вел себя вызывающе, все время хамил, заявлял, что ему никто не указ, что хочет, то и делает. И все время повторял: «Зачем Вы приехали, я никого не вызывал!»
И вообще, в деле о гибели Игоря Савчука до сих пор очень много неясного. В одних документах он умер по дороге в больницу г. Мытищи, в других – что он умер уже в больнице. А следователь Субботин сообщал матери Игоря по телефону, что ее сын вообще в больнице не был и был найден на улице уже мертвым. И почему Игоря, потерпевшего в ДТП, повезли из Беляниново в больницу в Мытищи, более чем за 100 километров, а не в Москву – за 20 километров?
Вопросов много, ответов на них нет. Больно удобная версия – дорожно-транспортное происшествие. Виновного, мол, искали, но, увы, не нашли. Погиб парень за пределами воинской части, поэтому военная система тут не при чем. А была ли вообще эта пресловутая машина, которую никто не видел?
А кому это интересно? А если все-таки кому интересно – пусть обращается к следователю Субботину, он пошлет его очень далеко и надолго!
Меня же в этом деле тревожит совсем другое – доколе наша страна будет разбазаривать свое самое ценное имущество – умных и талантливых мальчишек. Доколе будет посылать их на практически верную гибель в стройбаты, под ножи старослужащих кавказской национальности, губить в локальных войнах? Игорек Савчук мог стать гордостью нашей страны, большим ученым, может быть, Нобелевским лауреатом. А стал землей и травой. Ну разве так можно! Разве можно величайшее сокровище, безценнейший бриллиант, превращать в пустой прах? Как можно уважать такую страну и как можно ею гордиться.

Прикрепления:

тот, кто ищет, тот добьется!!!