Лишь спустя 45 лет после подвига решено наградить героев, спасших атомоход «Ленинский комсомол»
Александр Яковлевич Лесков представлен к награде
В России нужно долго жить. Справедливость этой поговорки на своем примере демонстрирует известный питерский подводник Александр Лесков. 45 лет назад он спас от гибели подводную лодку «Ленинский комсомол» и её экипаж. И только теперь, в момент ухода с президентского поста Дмитрия Медведева совершается то, что по всем законам – и человеческим, и юридическим – должно было совершиться тогда же…
В Петербурге мне удалось найти лишь несколько человек из тех, чью судьбу взорвала дата 8 сентября 1967 года.
Русских тут не ждали
20 лет гниет под Мурманском легендарная атомная подлодка К-3, позже названная именем «Ленинского комсомола». Именно она 17 июля 1962 года впервые в истории советского флота достигла Северного полюса. Это была не просто сенсация, а событие планетарного масштаба, сродни полету в космос Юрия Гагарина.
На Западе тогда не то, что не ждали русских на полюсе - мало кто вообще верил в существование у разрушенного войной СССР атомного подводного флота. Американский «Наутилус» пересек полюс 3 августа 1958 года, и с той поры наши заклятые друзья чувствовали себя на Севере комфортно, а Советский Союз оказался в зоне досягаемости ракет, пущенных с любой подлодки США, находящейся в Арктике.
Никто и представить себе не мог, что русские АПЛ способны достичь Северного полюса. Тогдашний директор ЦРУ могущественный Ален Даллес лишился своего поста за то, что прошляпил северный поход русских. Именно с этого момента СССР доказал всему миру: страна обладает достаточными ресурсами, чтобы осуществлять контроль над своими полярными владениями. И это в условиях Карибского кризиса, когда мир стоял в шаге от новой войны. Но экипаж К-3 сделал это! И всемирная история потекла по другому руслу.
Юрий Калуцкий на Северном полюсе
На базе в Гремихе 21 июля субмарину встречал тогдашний глава государства Никита Хрущев, вручивший звезды Героя Советского Союза старшему похода контр-адмиралу Алексею Петелину, капитану 2 ранга Льву Жильцову и инженер-капитану 2 ранга Рюрику Тимофееву. Еще раньше геройского звания - впервые после войны - был удостоен первый командир К-3 капитан 1 ранга Леонид Осипенко. «Попасть в число первых офицеров атомохода было почти столь же престижно, как быть зачисленным в отряд космонавтов», - писал в своих воспоминаниях командир К-3 капитан 2 ранга Лев Жильцов. Но на этом триумфальные страницы истории лодки и ее экипажа закрываются. Открываются другие – трагические.
Торжественная встреча в Гремихе – тут они еще герои
Мы были обречены
Через пять лет после покорения вершины планеты, 8 сентября 1967 года на К-3 вспыхнул объемный пожар. В считанные минуты заживо сгорели и погибли от угарного газа 39 членов экипажа. Это было в Норвежском море, когда подлодка возвращалась домой из незапланированного похода.
- Решение об отправке К-3 на боевую вахту в Средиземное море было авантюрой, - считает помощник командира капитан-лейтенант Александр Лесков, чудом избежавший тогда смерти. - После похода к полюсу лодка стала образцово-показательным судном, экипаж выполнял в основном представительские функции на бесчисленных комсомольских и партийных съездах. Три года лодка не выходила на боевые службы и вдруг – дальний поход. Да и по плану на дежурство в Средиземном море, где базировался 6-й флот ВМС США, должна была идти другая АПЛ – К-11. Но у нее обнаружилась серьезная неисправность, и наскоро собранный экипаж отправился в поход. Приказы командования не обсуждаются.
Юрий Калуцкий собирает документы своих погибших товарищей
- В ту пору ни одна советская подлодка толком не готова была к дальним походам, - рассказывает Юрий Калуцкий, командир турбинной группы К-3, инженер-лейтенант. Наша лодка была головной в серии и исполняла роль опытного образца. На ней без конца шли переделки, разборки, сварки. Уже к 1962 году К-3 выработала ресурс своего основного оборудования и нуждалась в капитальном ремонте. Атомные реакторы работали «на выдохе», часть урановых тепловыделяющих элементов была разрушена, радиоактивный фон первого контура в тысячи раз превышал то, что было на серийных подлодках. Особо опасными были парогенераторы, они в любую минуту могли выйти из строя, что означало угрозу для реактора и лодки.
- В последний момент несколько офицеров были заменены в связи с профнепригодностью. Меня назначили помощником командира за два дня до выхода корабля в море, - вспоминает Лесков. – Юрий Степанов узнал о своем назначении командиром за месяц до выхода на боевую службу. Он единственный на корабле имел допуск к самостоятельному управлению. Как правило, в таких случаях от дивизии в обязательном порядке командируется еще один «допущенный» - или начальник штаба, или замкомдива. Но Степанов был отправлен один. Несчастное это было плавание…
В Средиземном море все не ладилось: лодку преследовали технические проблемы, а тут еще на борту внезапно умер один из участников похода. Из Москвы пришел приказ передать тело на советский корабль, находящийся в египетских водах, и субмарина вынуждена была всплыть.
- Лодка была рассекречена, и мы пошли к базе, – рассказывает Лесков. Именно ему пришлось заступить на вахту 8 сентября. В 01 час 52 мин. на пульте связи замигала лампочка. Лесков щелкнул переключателем:
- Кто вызывает центральный?
И вместе со щелчком отпущенного тумблера в отсек ворвались страшные крики заживо горящих людей. Эти первые минуты были самыми жуткими. Сколько лет потом он слышал эти крики, просыпаясь по ночам в холодном поту…
Автоматически Лесков скомандовал:
- Аварийная тревога! Боцман, всплывай…
Весь отсек в огне
Что произошло? Почти то же самое, что в 2000 году на «Курске»: объемный стремительный пожар, воспламенение в торпедном отсеке. Там кроме торпед находились люди. Многие матросы даже с коек не успели встать, - отсек горел всего две минуты, - но умерли они не от огня, смертельной оказалась окись углерода. Однако командир второго отсека капитан-лейтенант Анатолий Маляр перед смертью успел захлопнуть люк горящего отсека изнутри и тем самым предотвратил дальнейшее распространение огня. Там его и нашли после пожара под грудой тел. Ценою тридцати девяти жизней (включая собственную) он спас первый атомоход Советского Союза и восемьдесят человек личного состава. А командир первого отсека капитан 3 ранга Лев Коморкин ринулся в бушующий пламенем второй, потому что там были его подчиненные и двадцать две торпеды, часть из которых имели боеголовки, способные в случае взрыва поднять на воздух пол-Европы. Его последний доклад на центральный пост был краток: «Весь отсек в огне. Больше не могу». Командир лодки Юрий Степанов при попытке отдраить верхний рубочный люк получил тяжелую травму головы, потерял сознание, и командование подводной лодкой принял помощник командира капитан-лейтенант Александр Лесков. Он успел дать сигнал по флоту об аварии подводной лодки, произвести экстренное всплытие с глубины двести метров. В 1 час 59 мин Лесков скомандовал:
- Личному составу центрального поста покинуть отсек и подняться на мостик…
В этот момент зазвонил корабельный телефон.
- Товарищ капитан-лейтенант, спасите меня, пожалуйста! – услышал Лесков голос шифровальщика Алексея Буторина. Ему удалось закрыться в герметичном шифрпосту второго отсека.
- Держись, мичман, мы обязательно тебя спасем, - теряя сознание от отравления угарным газом, прошептал Лесков. Он сознательно не надевал индивидуальные средств защиты – в противогазе не покомандуешь, тут уж либо себя спасай, либо лодку - и знал, что погибает. Однако он очнулся - через пять суток в госпитале Североморска. А до мичмана помощь не дошла, Буторин задохнулся. Погибли старший помощник командира, начальник химслужбы, командир дивизиона живучести, командир электронавигационной службы и командир группы дистанционного управления, большая часть личного состава команд торпедистов, трюмных, других подразделений корабля. Командир лодки был тяжело ранен, все три вахтенных офицера, штурман получили отравления продуктами горения и находились без сознания. В этих условиях командир 1 дивизиона капитан 3 ранга Юрий Некрасов принял командование субмариной на себя. Через десять минут после того, как центральный пост перестал отвечать на вызовы, по его приказу в четвертом отсеке была сформирована аварийная команда. Надев аппараты индивидуальные спасательные аппараты, подводники эвакуировали людей из отравленного помещения, с рук на руки они передавали отяжелевшие тела в восьмой отсек, где бесчувственным морякам прямо через рабочую одежду делали уколы… Трое суток К-3 лежала в дрейфе. Тем временем подошел резервный экипаж, и лодка своим ходом вернулась в основной пункт базирования.
Комиссия, сформированная на берегу сразу после аварии, признала действия экипажа героическими. Все моряки – и живые, и мертвые – были представлены к государственным наградам. Пятеро – к званиям Героев Советского Союза, в их числе Лесков и Некрасов. Двух подводников к Герою представили посмертно.
Зажигалка на вахтенном столике
Но если подводники – герои, то кто же - антигерой? Кто виноват в пожаре и гибели людей? Решено было, что воспламенение в торпедном отсеке произошло из-за прорыва одного из узлов системы гидравлики. Когда по возвращении в базу снимали злополучную гидравлическую машинку, обнаружили, что там вместо уплотнительной прокладки из красной меди стоит какая-то примитивная шайба, не рассчитанная на перепады давления. Вероятно, кто-то поменял прокладку во время заводского ремонта. А, может, во время стремительного аврального строительства? Ведь темпы создания подводного крейсера поражают: 12 сентября 1952 года вышло подписанное Сталиным правительственное постановление «О проектировании и строительстве объекта 627». А уже пять лет спустя первенец отечественного атомного кораблестроения спустили на воду! Можно рукоплескать советским методам руководства и производства, а можно задуматься над его последствиями. Но дальше копать причины техногенной аварии не стали.
Через месяц после того, как командование Северного флота поздравляло оставшихся в живых подводников с высокой оценкой их подвига, главком ВМФ С.Горшков вынес новую версию событий: «по вине экипажа». Накануне 50-летия Великого Октября высочайше решено было не омрачать настроение советских людей оглаской столь тяжелого происшествия. Очень быстро поменялось отношение к оклеветанному экипажу. Комдива 3-й дивизии АПЛ Героя Советского Союза контр-адмирала Николая Игнатова, который «слишком много знал», отстранили от работы и понизили в должности. С офицеров в особом отделе взяли подписку о неразглашении причин аварии и обо всех связанных с этим событиях. Были аннулированы выводы первой комиссии и назначили вторую, явно предвзятую, которая тут же «обнаружила» в лодке на самом видном месте - на столике вахтенного… зажигалку! Экипажу навесили ярлык «аварийщиков» и расформировали по другим частям. Из героев покорители Северного полюса превратились почти в преступников. Надругались не только над живыми, но и над мертвыми.
- На похороны в братской могиле 39 подводников в Западной Лице не допустили даже ближайших родственников, – рассказывает контр-адмирал Николай Соколов, ныне председатель общественного совета ветеранов АПЛ К-3. – Так они и остались в заброшенной безымянной могиле вдали от людных мест.
- О том, чтобы отправить гробы на родину по просьбе жен, родителей, детей или выплатить родным какие-нибудь пособия, компенсации, - и речи не шло. Зарплату и ту посчитали четко по день смерти, - крепко помнит Александр Лесков.
Эта боль – из дикой первоначальной превратилась в многолетнюю не затихающую рану. Тридцать лет моряки молчали обо всем, что случилось, – как велели особисты. За это время пала советская власть, а пришедшая ей на смену особо не интересовалась старыми тайнами. Все обращения подводников в госорганы с целью реабилитации экипажа до сих пор были словно под толщей льда той давней клеветы. Куда только не писали. Кому только не кланялись. В администрации президента РФ подводникам сообщили: реабилитация и награждение может быть осуществлено только по представлению главкома ВМФ. Так было и с признанием заслуг легендарного подводника Маринеско, и с частичной реабилитацией участников аварии «К-19», и с награждением в 2006 году живых и мертвых линкора «Новороссийск». О том, что дело их решенное, что новое ходатайство главкома перед министерством обороны и президентом РФ готово, и вот-вот будет объявлено о восстановлении справедливости, им сообщили в мае 2008 года! Подводники ждут. Уходят из жизни. На скромных похоронах штурмана, участника катастрофы 1967 года Олега Певцова в Сосновом Бору собрались несколько человек из бывшего экипажа. Да их и осталось-то не более десятка. Всем за семьдесят…
- Только недавняя резолюция президента РФ сдвинула дело с мертвой точки. Дмитрий Медведев ознакомился со всеми нашими письмами, ходатайствами и решил: наградить. Главный штаб ВМФ потребовал архивные документы. Мы перешерстили архивы, ездили в Подольск. Потребовали с нас все данные 39 покойников, их анкеты, заполняем на них наградные листы. Самое главное, мы получили на руки документ о том, что авария произошла не по вине личного состава. Это официальное заключение главного технического управления, - рассказал о радостных хлопотах Лесков.
Сам Александр Яковлевич и Юрий Некрасов представлены к званию Герой России.
Приложение №4. Лесков У нас на лодке служил командир штурманской боевой части (БЧ-1) Александр Яковлевич Лесков, который пришел к нам на лодку командиром электронавигационной группы. Первые годы службы производил хорошее впечатление: молодой, тактичный, эрудированный, в его лексиконе отсутствовало слово "нет". Со своим личным составом корабля он находил общий язык. Я в перспективе готовил его на должность помощника командира лодки. Но пришлось изменить своё отношение к нему из-за одного проступка, а потом и расстаться с ним, так как выводов для себя он не сделал. Это было в Северодвинске. Мы стояли в ремонте. Безответственность Лескова меня поразила. В нем открылось качество, которое несовместимо с должностью помощника командира лодки. На следующий день я вызвал его и сказал: "Александр Яковлевич, помощником командира лодки вы у меня не будете. Я ошибся в своём предварительном решении о вашем продвижении по службе". Вместо того, чтобы сделать правильные выводы, он стал искать себе должность на другом корабле, заручившись, что я его отпущу. Его взяли помощником на соседний корабль — ведь первое впечатление о нём было всегда положительным.
Итог его карьеры: он был уволен со службы "за дискредитацию воинского звания офицера" с должности старшего помощника командира лодки в звании капитана 3 ранга.
(Из книги В.В. Смарагдова "10 лет службы на атомоходе" стр. 87-89)
Справка Виктор Васильевич Смарагдов окончил Высшее военно-морское училище в 1952 году. Служил на дизельных и атомных подводных лодках в должностях от командира торпедной группы до заместителя командира дивизии атомных подводных лодок. На АПЛ К-11 прослужил в должности старпома командира лодки 10 лет. Награжден орденом Мужества. Окончил воинскую службу в звании контр-адмирала. (Из личного дела В.В. Смарагдова) Взято с сайта http://flot.com/publications/books/shelf/truthandliesonk-3/22/
Может быть этот Лесков и правда засланный казачок, а не герой?!
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
Лишь спустя 45 лет после подвига решено наградить героев, спасших атомоход «Ленинский комсомол»
