 Очередной День защитника Отечества, который современная Россия по унаследованной еще с советских времен традиции отмечает 23 февраля, многие представители одной из, пожалуй, самых благородных и героических профессий встречают, испытывая смешанные чувства.
Так уж повелось на Руси испокон веков, что для военного сословия слово «честь» никогда не являлось пустым звуком, а идеал бескорыстного служения Родине неизменно оказывался выше погони за материальными благами. Вот почему никакие предвыборные денежные подачки со стороны властей не способны приглушить естественное чувство горечи, которое вызывает у этих подлинных аристократов духа откровенно деструктивный курс нынешних правящих элит под названием «армейская реформа». Достаточно сказать, что усилиями горе-реформаторов за последние полтора-два года число отмечающих этот день защитников Отечества было сокращено до миллиона человек. Численность одних только офицеров в рамках военной реформы снизилась с 350 000 до 150 000 человек.
Несмотря на то, что архитекторы «реформы» изначально декларировали в качестве конечной цели преобразований переход к профессиональной армии, вскоре выяснилось, что данный, пусть и далеко не бесспорный (в мировой истории трудно вспомнить случаи, когда бы наемники при прочих равных одолели тех, кто сражался за Родину), но при этом вполне себе концептуальный посыл разбился о жесткие экономические реалии. Хотя анонсированное увеличение военного бюджета почти полностью обусловлено расходами на денежное содержание кадровых военнослужащих, представители Минобороны признают, что государство не может одновременно значительно поднять денежное довольствие и офицеров, и контрактников. При этом широко декларируемый переход на одногодичный срок службы по призыву на фоне нарастающих демографических проблем не позволяет сформировать даже усеченный призывной корпус.
Непродуманность общей концепции реформы (призывная или контрактная армия) и связанные с этим шараханья Минобороны приводят к тому, что реальная численность Вооруженных сил РФ сокращается как шагреневая кожа, оставляя, по сути, оголенными в военном плане колоссальные пространства. В этом смысле особенно умиляет приведение в качестве положительного примера создания профессиональной армии опыта таких несопоставимо более компактных стран, как Чехия или Польша.
Впрочем, сбоями с кадровым переформатированием (если не сказать расформированием) оборонительного щита России проблемы российской армии не исчерпываются. Закупки французских вертолетоносцев «Мистраль», израильских самолетов-беспилотников, итальянской бронетехники вкупе с уничижительными высказываниями в адрес продукции российской оборонки, которые позволяет себе делать высшее армейское начальство в лице главы Генштаба Николая Макарова, недвусмысленно свидетельствуют о том, что технологический суверенитет и самодостаточность российского оборонно-промышленного комплекса не являются приоритетами государственной политики правящего российского истеблишмента, взявшего курс на превращение основных отраслей российской экономики в рынок сбыта транснациональных корпораций.
Очевидно, что для того, чтобы превратить российскую армию в сбытовой придаток стран НАТО, ее необходимо вооружить американо-натовским вооружением. В этом случае она будет зависима от поставок боеприпасов, комплектующих, горюче-смазочных материалов и других элементов, необходимых для поддержания боевой техники в исправном состоянии, от производителей этой техники, а именно от США и стран-членов Североатлантического альянса. Таким образом, высокопоставленные российские лоббисты иностранных компаний наносят серьезный удар по обороноспособности РФ и ее военно-техническому суверенитету.
Состояние российских вооруженных сил и предварительные результаты реформы армии комментирует первый вице-президент Академии геополитических проблем, доктор военных наук, капитан первого ранга, бывший начальник управления ЦВХИ Генштаба России Константин Сивков:
– Прежде всего я хотел бы поздравить всех моих коллег – офицеров, солдат, матросов, сержантов, генералов и адмиралов – с Днем защитника Отечества. Хотя для меня лично это – по-прежнему День Советской армии и Военно-морского флота. Честно говоря, этот день сегодня многими военными воспринимается как праздник со слезами на глазах, потому что проводимая российским руководством реформа армии нанесла нашим вооруженным силам огромный ущерб и существенно подорвала обороноспособность страны.
Достаточно сказать, что дореформенные ВС были способны после полной мобилизации решать задачи в рамках локальной войны без применения ядерного оружия. И лишь в случае расширения конфликта до масштаба региональной войны мы готовились к применению ядерного оружия. Теперь же Вооруженные силы РФ при полной мобилизации не способны решать задачи даже в рамках военных конфликтов масштабов локальной войны. Мы уже не способны создать группировку численностью в 600 000 – 700 000 и более человек для того, чтобы парировать угрозу, которая может возникнуть в той же Центральной Азии, когда потребуется привлекать значительные силы сухопутных войск и авиации. В этом случае придется применять ядерное оружие – или согласиться с разрушением страны, утратой территории и суверенитета.
Сегодня военные руководители РФ, которые довели наши вооруженные силы до такого плачевного состояния, собственно говоря, признают этот факт, поскольку начинают все больше и больше уповать на применение ядерного оружия как на главный фактор сдерживания. Между тем хочу заметить, что переход к применению ядерного оружия очень непрост, и далеко не каждый лидер государства способен пойти на такой шаг. Например, наблюдая за нашим нынешним Верховным главнокомандующим, я абсолютно не уверен в том, что он будет способен отдать приказ на применение тактического ядерного оружия, не говоря уже о стратегическом. Более того, даже применение тактического ядерного оружия повлечет за собой чудовищные политические потери для России. Она может оказаться в международной изоляции. Т. е. издержки от применения тактического ядерного оружия могут существенно превзойти даже территориальные потери в случае разгрома группировок общего назначения.
Таким образом, сегодня господа реформаторы довели российские вооруженные силы до такого состояния, когда они, по сути дела, не способны полноценно решать задачи поддержания обороноспособности страны. Это стало следствием целого ряда шагов, которые я перечислю ниже. Первое – это ликвидация соединенческих кадров, а также развитой системы военкоматов. Тем самым ликвидирована база мобилизационного развертывания ВС. Раньше при наличии 80% соединенческих кадров (и только 20% частей постоянной готовности) мы с началом военных действий могли увеличить в пять раз численность боевых частей и, соответственно, в 3-4 раза увеличить боевой состав и численность группировки ВС, которую нам приходится разворачивать, т. е. с 1,1 млн до более чем 3 млн человек. Теперь же мы такой возможности не имеем. Не имея соединенческих кадров, мы можем мобилизовать призывников только в соединения постоянной готовности для пополнения до 100% численности этих частей и компенсации потерь. Таким образом, численность ВС мы можем увеличить на 20-30%, не больше. Поэтому решать задачи в рамках локальной войны мы уже не в состоянии.
Во-вторых, удар был нанесен по системе тылового технического обеспечения. По сути дела, была ликвидирована такая сфера как военная медицина. Вместо этого появляются новые гражданские специалисты в рамках т. н. системы аутсорсинга. Однако вряд ли они смогут полноценно решать задачи медицинского обеспечения боевых действий, когда таковые начнутся. То же самое касается системы технического и материального обеспечения, когда в рамках аутсорсинга на смену нормальным боевым частям технического и тылового обеспечения приходят гражданские организации. Между тем война НАТО в Ливии показала, что это – важнейший вопрос. Не случайно удары шли именно по складам и системе тылового обеспечения. Вряд ли господа коммерсанты будут решать тыловые и технические задачи, находясь под ударами авиации и ракет противника. Я слабо себе представляю, каким образом на джипе или «мерседесе» какой-нибудь толстомордый коммерсант будет развозить снаряды или патроны на передовую.
Следующее направление, которое подверглось разгрому, – это военная наука. Много говорится о новых способах и формах ведения боевых действий, но всем этим занимается именно военная наука. При этом ключевые организации и институты военной науки у нас разгромлены. Речь, в частности, идет об академиях различных родов войск. Так, например, Академия им. Жуковского (в смысле здание) оказалась в Воронеже, а ученые остались в Москве. Таким же образом оказались разгромлены Академия им. Куйбышева и ряд других научных учреждений. Печальная судьба ждала и другие видные научные центры – например, Центр военно-стратегических исследований, который решал задачи обоснования новых методов, способов и форм применения вооруженных сил. Когда я уходил из этой организации, это еще была достаточно серьезная структура. Сейчас же этот центр не способен решать те задачи, которые на него возлагаются.
Наконец, уничтожена система подготовки кадров. Сегодня из 16 кафедр Академии Генерального штаба остались только две. Офицеры необходимого уровня подготовки выпускаются в единичном количестве. А «ответственные чиновники» из Минобороны вообще утверждают, что нам достаточно иметь один уровень образования: офицер отучился в училище – и хватит. Т. е. когда речь идет о стратегическом уровне подготовки, этого уже не нужно.
Резюмирую: по всем вышеперечисленным направлениям мощь наших вооруженных сил оказалась подорвана, а значит, полноценно решать задачи обеспечения национальной безопасности они не могут. На днях Владимир Путин опубликовал статью, посвященную проблемам нашей армии. Все, о чем он в ней говорит, безусловно, правильно. Но втройне горестно от того, что действия руководства страны (а Владимир Владимирович находится в числе первых лиц нашего государства) диаметрально противоположны. Получается, что власти знают, что надо делать, говорят правильно, а поступают наоборот. В такой ситуации невольно начинает закрадываться крамольная мысль о злом умысле.
|
